Интересные исторические факты., Тема создана в рамках праздника «80 лет победы над нацизмом. Опции

[Игорь Ник]

…Однажды 10 мая 1945 года в местечке Яблонец-над-Нисоу чешские партизаны расстреляли 1 000 (а может, и больше) сдавшихся в плен солдат 1-й эстонской дивизии СС. "Та что фыыы теллаетээээ, мы шеее фоеннопленныэээээ" - пытался усовестить их штурмбанфюрер Пауль Майтла. Но пока он медленно произносил эту фразу, половину пленных пристрелили, и он не стал её договаривать, ибо уже не имело смысла. Тем более, что и ему аналогично закатали пулю в лоб чуть позже.

Партизаны захватили эстонских эсэсовцев, когда те отступали, чтобы сдаться американцам: от них потребовали сложить оружие. Эстонские СС сделали это, их стали бить по роже, и логично обвинять в службе Гитлеру. Эстонцы стали ****ся, и обещать пожаловаться армии США. Тогда пару из них пристрелили, и это партизанам так с ходу понравилось, что они начали мочить всех подряд. Служащих СС сначала от души отоваривали в морду и сапогами по разным важным местам, затем подводили к обрыву над рекой, и стреляли в затылок. Так были убиты сотни эстонских легионеров СС. Увы, на счастье остальных, внезапно появился капитан Красной Армии. К нему бросился штурмбанфюрер Сууркиви, и заверещал на языке оккупантов - они военнопленные, а их злобные чехи расстреливают: помогите, пожалуйста, товарищ.

Советские солдаты с большим трудом остановили расправу. Чехи кричали, что все эсэсовцы убийцы и должны умереть (и были правы), а капитан объяснял - мол, они граждане СССР, они сдались в плен, и их должны судить в Советском Союзе. Наконец, капитан сам расстрелял одного эсэсовца, который гордо отказывался снять Железный крест, и поставил охрану возле остальных. Так, выжили тот самый штурмбанфюрер СС Сууркиви и унтершарфюрер Харальд Нугисекс, отсидевшие затем в Сибири 7 лет и освобождённые по амнистии после смерти Сталина. Трупы эстонских СС не стали хоронить, а оставили валяться под обрывом. На этом, думаете, дело и кончилось? Неееет.

В 1991 году, после достижения независимости Эстонии, стали на всех уровнях, включая парламент, раздаваться горестные голоса - Чехию надо призвать к ответственности за геноцид (!) эстонской нации. Как же смели партизаны расстреливать легионеров СС, цвет эстонского народа, которые, ещё служа немцам в эстонской полиции, сделали Эстонию "юденфрай" к 1 декабря 1941 года, то есть расстреляли ВСЕХ евреев в республике, включая стариков и младенцев? Продвигается мысль, что бедненьких эстонцев в СС забирали насильно, посему все эсэсовцы - суть невинные агнцы Божии.

Правда, сам унтершарфюрер Нугисекс пошёл служить немцам в октябре 41-го, а в 43-м добровольно вступил в СС, и через год получил Рыцарский крест - одну из высших наград Третьего рейха. После 1991 года этого **** президент Эстонии наградил памятным знаком "Надломленный василёк", и Нугисекс, спасённый от расправы, умер только в 2014-м году. Расстрелянный партизанами штурмбанфюрер Пауль Майтла перебежал к немцам из Советской Армии в ноябре 41-го, и тоже добровольно вступил в СС. Надо думать, что и расстрелянный советским капитаном эсэсовец получил Железный крест не за красивые глаза.

Эстонские историки трагически называют это событие "Чешский ад". Когда эстонская полиция расстреливала евреев, видимо, это был "Эстонский рай". Все ж знают, что СС - благотворительная организация по раздаче детям молочных коктейлей. Историк Пээтет Клаасик называет сие событие "преступлением против человечества". Государственная комиссия Эстонии именует расстрел 10 мая 1945 года "человеческими потерями, причинёнными эстонской нации".

Различные неправительственные организации Эстонии и вовсе требуют от Чехии признать "геноцид" как жестокое военное преступление, и выплатить компенсации родственникам негуманно сброшенных с обрыва в речку эсэсовцев. Чехия не реагирует.

Хочется от себя сказать - зря ты вмешался, товарищ капитан. Но самое интересное в данном раскладе для меня - хм, как они быстро русский язык-то вспомнили.

* На фото - те самые, насильно угнанные против их воли на войну на стороне рейха, морально подавленные эстонские эсэсовцы. Снимок сделан в 1943 году.

(с) Zотов

[Игорь Ник]

«Плюнула бы в рожу послу Литвы». Узница гетто обвинила Европу в зверствах

«Их поведение было нечеловеческое. Вот, говорят, просвещённые европейцы. А кто нас расстреливал? Для еврея немец тогда был лучше литовца, латыша или украинца»

…Еврейское гетто существовало в Минске с 20 июля 1941 года до 21 октября 1943 года. За это время, нацистами и их пособниками там было убито 105 000 человек. Выжить смогли лишь 2 % заключённых. Мне удалось взять интервью у Фриды Вульфовны Рейзман, ставшей узницей гетто в возрасте шести лет. Её жизнь превратили в кошмар.

Трупы фабрики кукол

- Что вам запомнилось из начала войны?

- Дорога до Минска под бомбёжками. Мы жили в Белостоке. Отец был членом ВКП (б) с 1932 года, и его послали на местную обувную фабрику как знающего сапожника. 20 июня 1941 года папа уехал в отпуск, в санаторий в Литву. И тут нападают немцы. Мы две недели шли из Белостока в Минск: добрались, а он давно оккупирован. Отец прятался в лесу, мама нашла его и привела в гетто. Хорошо помню первый погром, как эсэсовцы охотились на евреев. Мои братья схоронились на первом этаже, за досками. Тогда немцы были ещё неискушённые, не знали, где следует искать. Нас с мамой погнали к хлебозаводу. Там уже стояла толпа, людей вытаскивали из домов. Кто-то матери сказал – у кого есть рабочий аусвайс, тех не убивают. Отец показал документы, и нас отвели во двор хлебозавода. Ноябрь 1941 года, дождь со снегом идёт. А люди стоят на коленях в лужах, и их избивают плётками. Когда стало темнеть, мою семью отпустили домой.

- Но на этом всё не закончилось?

- Конечно. Уже зимой к нам нагрянуло гестапо – им донесли на отца, что он в подполье. Маму отхлестали по щекам, она закричала – «Ничего не говорите!». Я была в чулочках, без валенок. Сообразила, что надо тикать, встала за дверью. И вижу, часовой. Он повернулся спиной, и я побежала в сарай. К вечеру вытащили меня, я была без сознания, руки-ноги обморожены. Мама думала, палец один отвалится, чёрный был. Очнувшись, я поняла, что лежу под кроватью, за ящиками. Испугалась. Оказывается, это была кукольная фабрика, там сейчас кинотеатр «Беларусь»: подпольщики меня спрятали. У окна на столе лежала мёртвая женщина, и крысы всё лицо ей изгрызли. Я была в ужасе.

- Как спаслась ваша мама?

- Повезло, что в сорок первом немцы были ещё беспечные. Заорали – где твой муж? На работе. Забрали её в автомобиль. Она показала на один дом – вот, мол, там живёт парень, что с мужем работает. Эти придурки пошли за ним, оставив маму в машине, и она убежала к подруге. Вскоре к ней подошёл человек, сказал - я от твоего мужа, отведу тебя к нему. Мама взяла меня с собой – я теперь знаю, где была явка: рядом с нынешним Домом моделей, во дворе. Он завёл нас в руины, свистнул, из окна спустили лестницу, и мы забрались в дом. Отец сказал – завтра я со старшим сыном ухожу к партизанам. И больше года мы о них ничего не знали. Мой другой брат, оставшийся с нами в гетто, после погиб. Он ушёл в колонне на работу, и вечером не вернулся: его в чём-то обвинили, расстреляли.

Задушили за плач

- Вы научились скрываться во время погромов?

- Да, дети стали настолько умными…Я понимала, что итог облавы один – либо тебя убьют на месте, либо отправят в концлагерь. Мама и я знали все «малины» в ближайших домах, где можно укрыться. Заходишь в комнату, стоит шкаф, а внизу яма. Прыгаешь туда, закрываешь сверху крышкой, сидишь, еле дышишь. Вторая «малина» была через дорогу. Однажды четыре дня подряд шёл погром – СС и полицаи искали детей, стариков, что не могут работать. Не было ни еды, ни воды. Маленькая девочка среди нас заплакала. И её задушили на глазах у матери: спряталось 60 человек, и никто не хотел умирать.

- Это ужасно.

- Что поделаешь, люди обезумели. Рванулись и ко мне, но мама заявила – не троньте её, Фрида не заплачет! Она приносит счастье, вы останетесь в живых. Я лежала в убежище 4 дня, и ни звука не проронила. Мы были умнее, осторожнее стариков. Гетто маленькое – 120 000 человек всего, деревянные дома.

Знаете, мне и сейчас там ходить так страшно – я передать не могу. Все деревья вырубили, всю мебель пустили в печи. Морозы стояли жестокие, а у нас и зимней одежды нет: бежали из Белостока летом. По утрам у домов складывали тела умерших от переохлаждения. 20 марта 1942 года гауляйтер Кубе посетил гетто, чтобы показать свою доброту на камеру. Согнали детей, он улыбался, раздавал им булочки и конфеты. А едва уехал, малышей подвели к яме и расстреляли. Я не могу это забыть. И люди должны помнить! Ведь каждого может такая судьба постичь!

- Чем вы питались?

- Тем, кто не работал, и крошки еды не полагалось. Дети пролезали под проволоку, ходили к белорусам и русским, просили еду. Их кормили, укрывали: те, кто так поступал – герои. Наказание же всегда одно – спрятал еврея, тебя убьют вместе со всей семьёй. Я не была похожа на еврейку – беленькая, голубые глаза. Кусочек хлеба мне подавали, картошину. Воды в гетто не было, колонки не работали. Ничего там не было, кроме смерти. Мыться нечем, коростой покрывались, чесотка, вши, ведь жили по нескольку семей в комнате – по очереди на диванах спали, на полу, на столах. Я чувствовала вечный страх, привычка образовалась при ходьбе оглядываться вкруговую. Мы полицаев больше боялись, чем немцев. Немца можно обмануть, а местные знают, куда ты побежишь. Им любого из нас было жизни лишить – как воды выпить. На моих глазах убивали людей. Я помню – лежит человек, в голове маленькая ранка, я удивляюсь: как, от такой маленькой дырочки он и умер? Врезалось в память – немец берёт ребёнка за ножку, и об угол дома его головкой. Или как после расстрела евреев на Обувной мы с мамой видели: по улице кровь течёт ручьём, столько людей убили. Сейчас молодёжь и не поверит, что такое было. А было же.

Хорошо без смерти

- Когда вам удалось выбраться из гетто?

- В 1943 году. Папа наш организовал партизанский отряд имени Кутузова, и мой старший брат стал у них подрывником – 17 немецких эшелонов под откос пустил! Отец прислал за мной связного в гетто - белорусского крестьянина, который тайно переправил в лес уже человек десять. Мы с мамой наблюдали на Танковой улице, следили, как часто ходят у колючей проволоки немцы и полицаи: дети могли под этой проволокой пролезать. И мама говорит – вон подвода со связным, к ней беги. Меня оставили у крестьян в деревне Полесье, там каждый двор прятал одну еврейскую семью – я пасла козу, и была абсолютно счастлива. А после переправили и маму, и нас забрали в отряд. Как хорошо стало – ты не думаешь о погромах, смерти, глотке воды . В Минск я вернулась уже в 1944-м вместе с Красной Армией – один солдат меня на руках через речку перенёс. Мы приход красноармейцев все эти три года оккупации ждали, словно появление Бога на Земле.

- Что вы скажете о вашем нынешнем отношении к немцам?

- Их поведение было нечеловеческое. Да и не только немцев. Вот, говорят - просвещённая Европа. А кто нас расстреливал? Литовцы, латыши, украинцы и немцы. Я литовской послихе у мемориала жертвам Холокоста в Яме сказала – тут стоял детский дом. Юденрат, еврейский совет, собрал внутри сирот укрыть от дождя и снега, но кушать им было нечего...даже не обогревали здание. И литовские полицейские, именно литовские, по приказу немцев ножами зарезали их всех. А детям-то от силы полтора-два годика, они полумёртвые, умерли бы вскоре и так. И я говорю послихе – ваши в детдоме всех вырезали. А она мне отвечает спокойно – да, я знаю. До сих пор себя корю, что в рожу ей не плюнула. Удивительно, но для еврея немец был лучше литовца или украинца. Но это не значит, что я их люблю. Ездила я в Германию, и спросила – можно ли мне сделать встречу с бывшими солдатами вермахта? Там обрадовались – вы хотите с ними помириться? Нет, говорю, хочу им в горло вцепиться, и меня уже не оторвут. Хоть одного, но я бы задавила.

- Они согласились встретиться?

- (смеётся) Нет почему-то.

#80ZotovProject45

(с) Zотов

Видео с Фридой Вульфовной.
https://t.me/darkzotovland/4967